Живые дискуссии об искусственном интеллекте

О первых значимых результатах в этом направлении мы рассказали в статье «Интеллектуальная собственность и разум неживой». Предлагаем ознакомиться с практическими подходами одного из самых молодых подразделений ВОИС – Отдела по вопросам политики в области ИИ, который координирует регуляторные процедуры в сегменте искусственного интеллекта.

Что есть искусственный интеллект?

Международная система интеллектуальной собственности, как известно, основывается на стимулах общественного признания и достойного вознаграждения. Собственно, вся правовая структура ВОИС построена на установлении законных правообладателей и защите их интересов. Однако с приходом в нашу жизнь ИИ, спровоцировавшего череду правовых коллизий, традиционные подходы приходится пересматривать.

До сих пор законодательная база большинства национальных юрисдикций требует, чтобы автором или изобретателем выступало физическое лицо. В то же время ряд стран пытается, и небезуспешно, закрепить авторство конкретно за ИИ. Так, например, в судебной практике Китайской Народной Республики (КНР) авторское право на новостной сюжет признали за роботом-репортером Dreamwriter. Более того, когда одно из изданий перепечатало эту заметку, его подвергли штрафу (о стратегии КНР в области интеллектуальной собственности читайте в материале «Китай меняет правила игры». Аргументы судьи были «железными»: коли в публикации содержатся «оригинальные формулировки», она рассматривается как объект авторского права. А патентные ведомства США, Великобритании и ЕС, напротив, отказались регистрировать созданные программой Dabus AI контейнер для хранения еды с фрактальной структурой и лампу, которая визуализирует работу мозга (ознакомиться с принципами новой промышленной стратегии ЕС можно в материале «Европа озаботилась защитой IP»).

Подобных нестыковок в практике ВОИС с каждым годом все больше. Чтобы централизовать работу по таким спорным делам, в начале прошлого года был создан Отдел по вопросам политики в области ИИ. И первое, за что принялись его эксперты, стал поиск четкого ответа на вопрос: что такое искусственный интеллект?

По словам сотрудника этого подразделения Ксении Гигакс, в случае с ИИ существует множество определений. Причем они несут смысловую нагрузку из многих областей науки: гуманитарных, технических, естественных…

– Искусственный интеллект – сложная материя, и каждый понимает ее по-разному. Чтобы не было недопонимания, ВОИС ясно обозначила признаки этого технологического феномена, так сказать, в собственном «узком» понимании: в рамках его влияния на интеллектуальную собственность, – поясняет Ксения.

«Термин «искусственный интеллект» в большинстве случаев используется в его узком понимании и обозначает системы и программы, настроенные на решение индивидуальных задач. Хотя сфера ИИ динамично развивается, пока неясно, когда именно наука выйдет на уровень создания «широкого» ИИ, который будет предназначен уже не для решения конкретных проблем, а для работы в широком диапазоне контекстов и задач», – говорится в «Пересмотренном концептуальном документе по вопросам, касающимся политики в области интеллектуальной собственности и искусственного интеллекта».

Три признака, три элемента

Исходя из позиции, что единого определения ИИ не существует, эксперты женевского регулятора выделяют следующие его признаки:
• это – область информатики, ориентированная на разработку аппаратных средств и систем;
• эти средства и системы способны выполнять задачи, которые требуют участия живого разума при ограниченном вмешательстве человека или без такового вмешательства;
• двумя составными частями ИИ являются машинное обучение и глубокое обучение.

Эксперты ВОИС считают, что ИИ влияет на все области интеллектуальной собственности, и выделяют три составных элемента:
1) входную информацию (набор данных);
2) алгоритм ИИ (программное обеспечение, ПО);
3) выходные данные ИИ (творческие работы и изобретения).

На основе набора данных ИИ самостоятельно получает знания в процессе своей работы и тем самым улучшает выполнение поставленной задачи. Эти данные сами по себе являются важным элементом в работе ИИ и, следовательно, потенциально экономически ценны.

В общем перечне данных выделяются обучающие, которые могут включать сведения, уже присутствующие в запатентованных изобретениях или произведениях, охраняемых авторским правом. Даже временное их копирование в оперативную память для обучения алгоритма ИИ представляет собой нарушение прав интеллектуальной собственности.

Алгоритмы в основе ИИ защищаются положениями статьи 27 Соглашения по торговым аспектам прав интеллектуальной собственности (TRIPS) – патентная охрана предоставляется на изобретения во всех областях техники при условии, что они обладают новизной, содержат изобретательский уровень и являются промышленно применимыми во всех технологических областях и не исключены из сферы патентуемых объектов. При этом необходимо учитывать, что исключения из патентоспособности на региональном и национальном уровнях, а также патентоспособность ПО пока еще не гармонизированы в глобальном масштабе.

Автор или соавтор?

Наибольшие споры и правовые нестыковки наблюдаются сегодня вокруг «третьего элемента» – конечных продуктов или услуг, созданных с применением ИИ. Прежде всего, как уже было сказано выше, каждая национальная юрисдикция по-своему определяет статус автора или изобретателя. Как правило, современное законодательство идентифицирует их как живых людей. Но даже в тех странах, где признают самостоятельную роль ИИ, не могут дать внятные ответы на вопросы, которые возникают при регистрации и защите прав «неживых правообладателей»: как отличить продукт, созданный ИИ, от продукта, созданного человеком? Как определить того, кто является изобретателем, соизобретателем, автором и соавтором? Что будет эквивалентом жизни автора? Кто несет ответственность за нарушение прав?

В этом отношении будет показателен перечень противоречий, который возник у специалистов Отдела по вопросам политики в области ИИ при рассмотрении такой популярной технологии, как deepfakes. С ее помощью возможно создавать имитационные образы конкретных людей на основе фрагментов их голоса и внешнего вида. Так вот – это как раз тот случай, который выходит далеко за границы правового поля и затрагивает этические аспекты, личную безопасность и конфиденциальность отдельного человека.

Особенно резонансными стали случаи, когда умная методика синтеза изображений использовалась без разрешения «собственников» или когда виртуальные образы получались искаженными, но выдавались за подлинные.

– Пример deepfakes породил целый ряд типовых вопросов. В частности, является ли авторское право подходящим средством для регулирования таких продуктов? Кому должны принадлежать авторские права на deepfakes? Должна ли существовать система справедливого вознаграждения лиц, чьи атрибуты используются в deepfakes? – рассуждает Ксения Гигакс.

Эти и другие вопросы только подливают масла в огонь жарких дискуссий о месте ИИ в сфере интеллектуальной собственности. ВОИС вместе с партнерами и единомышленниками старается дать обоснованный ответ на каждый из них. Все материалы регулярно публикуются на сайте организации, а наиболее популярные Q&A собраны в разделе «Вопросы и ответы по теме «ИИ и политика в области ИС. Основы» .

В случае необходимости персональной консультации можно связаться с экспертами ВОИС, заполнив электронную форму запроса по ссылке. А с конкретными, признанными примерами использования ИИ в искусстве, музыке, науке и сфере развлечений можно ознакомиться посредством онлайн-выставки «ВОИС: ИИ и ИС. Виртуальный опыт».

При подготовке материала использованы материалы с официального сайта ВОИС.